Одним из существенных вопросов, важных для понимания причин тревожности, является проблема локализации ее источника. В настоящее время, как уже отмечалось, выделяются в основном два типа источников устойчивой тревожности, длительные внешний стресс , возникшая в результате частого переживания состояний тревоги, с одной стороны, и внутренние - психологические и/или психофизиологические - с другой. Вопрос о том, возникают ли под влиянием этих разных источников различные типы тревожности, или это одно и то же явление, анализ причин которого проведен на разном уровне или разведен во времени, достаточно сложен и до настоящего времени не имеет однозначного решения.

И. А. Мусина, придерживаясь представления о том, что разная локализация источников порождает разные типы тревожности, предлагает ввести термины «внешняя» и «внутренняя», личностная, тревожность, ссылаясь при этом на известное положение С. Л. Рубинштейна о «действии внешнего через внутреннее ». Однако, как представляется, для содержательного ответа на этот вопрос такой общей ссылки явно недостаточно.

Более продуктивным, с нашей точки зрения, является подход, объединяющий внешний источник стресса и его субъективную оценку. В ряде исследований тревога, «субъективное состояние страха-тревоги» рассматривается как психологический эквивалент любого конфликта. При этом конфликт понимается в основном как противоречие между оценкой индивидом определенной ситуации как угрожающей (вне зависимости от ее объективных характеристик) и отсутствием необходимых средств для ее избегания или преодоления. Это представление находится в общем ряду теорий тревожности и стресс как его компонента, связывающего их возникновение с когнитивной оценкой угрозы. Последняя предполагает, что процесс подобной оценки состоит из нескольких этапов:

1. непосредственной оценки ситуации как угрожающей;
2. поиск и отбор средств преодоления угрозы;
3. когнитивная переоценка ситуации и изменение отношения к ней.

Тревожность возникает тогда, когда оценка внешней угрозы соединяется с представлениями о невозможности найти подходящие средства для ее преодоления , а ее профилактика и коррекция понимаются как обучение «переоценке ситуации» .

Длительное и многократное воздействие стрессовой ситуации при соответствующей ее оценке индивидом рассматривается как основной источник невротических и преневротических состояний, в том числе тревожности.

В качестве еще одного - экстремального - внешнего источника тревожности в литературе выделятся посттравматический стресс . Общая тревожность является одним из центральных компонентов «посттравматического синдрома» у взрослых.

Систематические исследования влияния «стрессовых жизненных событий» или «детской травмы» начались, как известно, во время второй мировой войны. Одна из наиболее известных работ этой группы - исследование А. Фрейд и Д. Т. Бирлингам, посвященное детям, эвакуированным из Лондона. Множество исследований посвящено тревожности, возникшей в результате таких травматических факторов, как аварии, природные катастрофы, пребывание в клинике, хирургические операции, развод родителей. Особую группу, активно развивающуюся, к сожалению, в настоящее время, составляет изучение тревожности детей - жертв жестокого обращения, насилия, в том числе и сексуального.

Анализ этих исследований выходит за рамки нашей работы. Укажем лишь на некоторые значимые для нас данные. Прежде всего, это значительные диспропорции между тем, какое количество людей объективно подвергаются травматическому стрессу и выраженным переживаниям его психологических последствий. Данные убедительно свидетельствуют: несмотря на то, что травматичесские стресс ситуации практически одинаковой интенсивности переживают множество взрослых и детей, далеко не у всех из них развиваются невротические симптомы, в том числе и тревожность. Среди детей количество последних, по данным разных источников, колеблется от 25 до 50%.

В качестве определяющих выделяются два основных фактора: во-первых, отношение ребенка к происходящему, во многом зависящее от его личностных особенностей и предшествующих травме условий жизни и воспитания, и во-вторых, что самое главное, - присутствие во время стресс ситуации родителей или других лиц, которые могли бы оказать ребенку эмоциональную поддержку. Так, например, по данным упоминавшегося выше исследования А. Фрейд и Д. Т. Бирлингам, среди детей, переживших бомбардировки Лондона вместе с родителями, количество тех, кто проявлял невротические признаки, оказалось значительно меньшим, чем среди эвакуированных в безопасные районы без родителей.

Особую группу составляют работы отечественных психологов и психологов стран СНГ, связанные с последствиями землетрясения в Армении и аварии на Чернобыльской АЭС. Так, при изучении тревожности у детей и подростков, проживающих в местностях, радиационно-загрязненных после аварии на Чернобыльской АЭС, также выявилась ее связь как с внешними стрессовыми условиями жизни, так и внутриличностными конфликтами.

Влияние внешних и внутренних факторов на развитие тревожности у взрослых демонстрируют результаты исследований, проведенных на Украине сразу после Чернобыльской катастрофы. В нем участвовали ликвидаторы аварии и взрослые жители пострадавших районов. Полученные данные убедительно показали, что тревожность населения зараженных районов оказалась связанной прежде всего с информационной неопределенностью, противоречивостью получаемых сведений и советов. В тех же случаях, когда информация была достаточно однозначной, хотя и неблагоприятной, и давались конкретные рекомендации, как это было в группе ликвидаторов аварии, уровень тревожности лишь ненамного превышал средний и опосредствовался личностными особенностями, прежде всего стремлением к самоутверждению.

Все это, во-первых, свидетельствует, что источником тревожности в указанных случаях является не столько сама по себе угрожающая радиационная обстановка, сколько неопределенность самой жизненной ситуации, ее неоднозначность, степень и характер информированности о ней, а также о возможных последствиях. Во-вторых, оно указывает на опосредующий фактор - личностные особенности людей, ее переживающих. Последнее неоднократно подтверждалось в самых разных работах, проводимых как на детях, так и на взрослых. Большой интерес в этой связи представляет представленное выше исследование С. Р. Вирта.

Все приведенные выше факты, как представляется, убедительно свидетельствуют, что в случае устойчивой тревожности влияние стресса, в том числе и травматического, оказывается опосредованным внутриличностными факторами, что отражается в известных феноменах оценки и переоценки стрессовых ситуаций. Это, на наш взгляд, снимает проблему локализации источника тревоги, «внешней» и «внутренней» тревожности. Речь, по-видимому, должна идти о едином явлении, имеющее как внешние, так и внутриличностные источники.

Наличие этих двух типов источников важно, однако, учитывать при профилактике и преодолении тревожности, в частности для предотвращения травматических воздействий или смягчения их последствий. Наиболее значимым в этом плане, судя по литературным данным, является, как уже отмечалось, стресс разлуки с матерью или замещающим ее лицом.

Факторы общения, и прежде всего детско-родительские отношения, как особые детерминанты развития, возникающие «на пересечении действия факторов объективных и субъективных, на пересечении векторов, идущих от ребенка как субъекта жизнедеятельности и социопредметной среды», выделяются сегодня в качестве центральных при исследовании практически всех сторон развития. Рассмотрим их применительно к устойчивой личностной тревожности.

Хотя практикующие психологи в повседневном профессиональном общении употребляют слова «тревога» и «тревожность» как синонимы, для психологической науки эти понятия неравнозначны. В современной психологии принято различать «тревогу» и «тревожность», хотя еще полвека назад это различие было не очевидным. Сейчас подобная терминологическая дифференциация характерна как для отечественной, так и для зарубежной психологии (Левитов Н. Д., 1969; Прихожан А. М., 1977,1998; Спилбергер Ч. Д., 1983; Ханин Ю. Л., 1976; Хекхаузен X., 1986 и др.), и позволяет проанализировать это явление через категории психического состояния и психического свойства.

В самом общем смысле, согласно «Краткому психологическому словарю», тревога определяется как эмоциональное состояние, возникающее в ситуации неопределенной опасности и проявляющееся в ожидании неблагополучного развития событий. Конкретизация этого определения позволяет рассматривать тревогу как неблагоприятное по своей эмоциональной окраске состояние или внутреннее условие, которое характеризуется субъективными ощущениями напряжения, беспокойства, мрачных предчувствий (Спилбергер Ч. Д., 1983). Состояние тревоги возникает тогда, когда индивид воспринимает определенный раздражитель или ситуацию как несущие в себе элементы потенциальной или актуальной угрозы, опасности, вреда.

Понятие тревоги было введено в психологию 3. Фрейдом, который разводил страх как таковой, конкретный страх (нем. Furcht) и неопределенный, безотчетный страх — тревогу, носящую глубинный, иррациональный, внутренний характер (нем. Angst). В философии подобное разграничение было предложено С. Кьеркегором, и в настоящее время чрезвычайно актуально в философско-психологической системе экзистенциализма (Мэй Р., 2001; Тиллих П., 1995 и др.). Дифференциация тревоги и страха по принципу, предложенному 3. Фрейдом, поддерживается и многими современными исследователями. Считается, что, в отличие от страха как реакции на конкретную угрозу, тревога представляет собой генерализованный, диффузный или беспредметный страх (Спилбергер Ч. Д., 1983; Левитов Н. Д., 1969 и др.).

Согласно другой точке зрения, страх - это реакция на угрозу человеку как существу биологическому, когда опасности подвергается жизнь человека (витальная угроза), его физическая целостность и т. п., в то время как тревога представляет собой переживание, возникающее при угрозе человеку как социальному субъекту, когда опасности подвергаются его ценности, представления о себе, положение в обществе. В этом случае тревога рассматривается как эмоциональное состояние, связанное с возможностью фрустрации социальных потребностей (Северный А. А., Толстых Н. Н., 1999).

Аналогичная позиция представлена в теории дифференциальных К. Изарда: состояние тревоги состоит из доминирующей эмоции страха, взаимодействующей с другими базовыми социально-опосредуемыми эмоциями (Изард К., 1999).

Оригинальное представление о сущности тревоги и страха предложено экзистенциальной психологией и философией. В экзистенциализме тревога понимается как результат осознания и переживания того, что все имеет преходящий характер, скрытого осознания нашей неизбежной конечности. В силу этого она естественна и неустранима, в то время как страх вызывается более или менее идентифицируемыми индивидом стимулами (объектами, событиями, мыслями, воспоминаниями) и вследствие этого более подконтролен ему. При этом подчеркивается, что тревожиться может только человек как наделенное самосознанием существо (Мэй Р., 2001; Тиллих П., 1995 и др).

В нашей работе мы будем опираться на представление о тревоге как эмоциональном состоянии, возникающему человека в результате антиципации им опасности фрустрации значимых для него потребностей, прежде всего социальных. При этом источник тревоги может оставаться неосознанным. Тревога, как и любое другое психическое переживание, непосредственно связана с ведущими мотивами и потребностями личности и призвана регулировать поведение личности в потенциально опасной ситуации (Вилюнас В. К., 1990).

Соответственно, тревога - это последовательность когнитивных, эмоциональных и поведенческих реакций, актуализирующихся в результате воздействия на человека различных стрессоров, в качестве которых могут выступать как внешние раздражители (люди, ситуации), так и внутренние факторы (актуальное состояние, прошлый жизненный опыт, определяющий интерпретации событий и предвосхищение сценариев их развития и т. д.). Тревога выполняет несколько важнейших функций: предупреждает человека о возможной опасности и побуждает к поиску и конкретизации этой опасности на основе активного исследования окружающей действительности.

Следует отметить, что, хотя на уровне субъективного переживания тревога скорее является негативным состоянием, ее воздействие на поведение и деятельность человека неоднозначно. Именно тревога иногда становится фактором мобилизации потенциальных возможностей. Неслучайно в концепции Г. Селье тревога анализируется как первая фаза общего адаптационного синдрома (Селье Г., 1992). А само слово «тревога», появившееся в русском языке около трехсот лет назад, изначально означало «знак к битве».

В связи с этим в психологии выделяют два вида тревоги : мобилизующую и расслабляющую. Мобилизующая тревога дает дополнительный импульс к деятельности, в то время как расслабляющая снижает ее эффективность вплоть до полного прекращения (Левитов Н. Д., 1969; Лютова Е. К., Монина Г. Б., 2001).

Вопрос о том, какой вид тревоги будет чаще испытывать человек, во многом решается в детстве; важную роль здесь играет стиль взаимодействия ребенка со значимыми другими. Причины склонности испытывать расслабляющую тревогу исследователи видят прежде всего в формировании у ребенка так называемой «выученной беспомощности», которая, закрепившись, резко снижает эффективность учебной деятельности (Гошек В., 1983; Рейковский Я., 1974; Ротенберг В. С, Бондаренко С. М., 1988). Второй фактор, определяющий характер «тревожного опосредования» деятельности, - это интенсивность данного психического состояния.

Исследованиями показано, что состояние тревоги может варьировать по интенсивности и изменяться во времени как функция уровня стресса, которому подвергается человек. Ф. Б. Березин, анализируя «яркость» переживания тревоги, выделил в нем шесть уровней, объединив их названием «явления тревожного ряда».

Шесть уровней тревоги или «явления тревожного ряда».

Тревоге наименьшей интенсивности соответствует ощущение внутренней напряженности, выражающееся в переживаниях напряженности, настороженности, дискомфорта. Оно не несет в себе признаков угрозы, а служит сигналом приближения более выраженных тревожных явлений. Данный уровень тревоги имеет наибольшее адаптивное значение.

На втором уровне ощущение внутренней напряженности сменяется или дополняется гиперестезическими реакциями, благодаря которым ранее нейтральные стимулы приобретают значимость, а при усилении - отрицательную эмоциональную окраску (на этом основана раздражительность, которая, по сути, представляет собой недифференцированное реагирование).

Третий уровень - собственно тревога - проявляется в переживании неопределенной угрозы, чувства неясной опасности, которое может перерасти в страх (четвертый уровень) - состояние, возникающее при нарастании тревоги и проявляющееся в опредмечивании неопределенной опасности. При этом объекты, идентифицированные как «пугающие», необязательно отражают реальную причину тревоги.
Пятый уровень назван ощущением неотвратимости надвигающейся катастрофы. Оно возникает в результате нарастания тревоги и переживании невозможности избежать опасности, неминуемой катастрофы, что связано не с содержанием страха, а лишь с нарастанием тревоги.
Наиболее интенсивное проявление тревоги (шестой уровень) - тревожно-боязливое возбуждение - выражается в потребности в двигательной разрядке, поиске помощи, что максимально дезорганизует поведение человека (Березин Ф. Б., 1988).
Существует несколько точек зрения на взаимосвязь интенсивности переживания тревоги и эффективности опосредуемой им деятельности (Морган У. П., Эликсон К. А., 1990).
Согласно теории перевернутого U, опирающейся на известный закон Йеркса-Додсона , тревога до определенной степени может стимулировать деятельность, но, преодолев рубеж «зоны оптимального функционирования» индивида, начинает производить расслабляющий эффект (Ханин Ю. Л., 1976; рис. 1).
утверждает, что у каждого индивида существует свой порог возбуждения, за которым эффективность деятельности резко (дискретно) падает (Карольчак-Бернацка Б. Б., 1983; рис. 2).

Рис. 1. Закон Йеркса-додсона

Рис. 2. Пороговая теория

Очевидно, что обобщающим моментом этих теорий выступает представление о том, что деорганизующим эффектом обладает интенсивная тревога. Для практикующих психологов именно она представляет наибольший интерес, поскольку этот вид тревоги, в субъективном опыте клиентов, является «проблемным». Ниже мы постараемся охарактеризовать расслабляющую тревогу.

Состояние расслабляющей тревоги, как и любое другое психическое состояние, находит свое выражение на разных уровнях человеческой организации (физиологическом, эмоциональном, когнитивном, поведенческом).

На физиологическом уровне тревога проявляется в усилении сердцебиения, учащении дыхания, увеличении минутного объема циркуляции крови, повышении артериального давления, возрастании общей возбудимости, снижении порогов чувствительности, появлении сухости во рту, слабости в ногах и т. д.

Эмоциональный уровень характеризуется переживанием беспомощности, бессилия, незащищенности, амбивалентностью чувств, порождающей затруднения в принятии решений и целеполагании (когнитивный уровень).

Наибольшее разнообразие встречается среди поведенческих проявлений тревоги - бесцельное хождение по помещению, грызение ногтей, качание на стуле, стук пальцами по столу, теребление волос, кручение в руках разных предметов и т. д.

Очевидно, что тревога, оказывающая дезорганизующее влияние на деятельность, - это крайне неблагоприятное для человека состояние, требующее преодоления или трансформации. Совладание с этим состоянием возможно следующими путями (Астапов В. М., 1992):

• преодоление состояния за счет надситуативной активности в (потенциально) опасной ситуации;
• трансформация состояния в определенное поведение (уклонение, сопротивление, ступор);
• вытеснение состояния тревоги с помощью психологических защит.

Итак, состояние тревоги возникает как функция (потенциально) опасной ситуации и личностных особенностей человека, связанных с ее интерпретацией. В этой связи особого внимания заслуживает невротическая тревога — тревога, формирующаяся на основе внутриличностных противоречий (например, из-за завышенного уровня притязаний, недостаточной нравственной обоснованности мотивов и т. д.). Она может привести к неадекватному представлению о существовании угрозы для личности со стороны других людей, собственного тела, результатов собственных действий и т. д., и таким образом, по сути, нивелирует значение ситуации в развитии состояния тревоги. Формирование у человека невротической тревоги является признаком невротизации личности и требует психотерапевтической помощи (Ясперс К., 2001).

В отличие от тревоги, тревожность в современной психологии рассматривается как психическое свойство и определяется как склонность индивида к переживанию тревоги, характеризующаяся низким порогом возникновения реакции тревоги («Краткий психологический словарь», 1985).

Термин «тревожность» используется для обозначения относительно устойчивых индивидуальных различий в склонности индивида испытывать это состояние. Эта особенность напрямую не проявляется в поведении, но ее уровень можно определить исходя из того, как часто и как интенсивно у человека наблюдаются состояния тревоги. Личность с выраженной тревожностью склонна воспринимать окружающий мир как заключающий в себе опасность и угрозу в значительно большей степени, чем личность с низким уровнем тревожности (Спилбергер Ч. Д., 1983; Ханин Ю. Л., 1976).

В этом статусе тревожность впервые была описана 3. Фрейдом (1925), который для описания «свободно витающей», разлитой тревожности, являющейся симптомом невроза, использовал термин, означающий в буквальном переводе «готовность к тревоге» или «готовность в виде тревоги».

В отечественной психологии тревожность также традиционно рассматривалась как проявление неблагополучия («Краткий психологический словарь», 1985), вызванное нервно-психическими и тяжелыми соматическими заболеваниями, либо представляющее собой последствие перенесенной психической травмы.

В настоящее время отношение к явлению тревожности в российской психологии существенно изменилось, и мнения относительно этой личностной особенности становятся менее однозначными и категоричными. Современный подход к феномену тревожности основывается на том, что последнюю не следует рассматривать как изначально негативную черту личности; она представляет собой сигнал неадекватности структуры деятельности субъекта по отношению к ситуации. Для каждого человека характерен свой оптимальный уровень тревожности, так называемая полезная тревожность, которая является необходимым условием развития личности.

К настоящему времени тревожность изучается как один из основных параметров индивидуальных различий. При этом ее принадлежность к тому или иному уровню психической организации человека до сих пор остается спорным вопросом; ее можно трактовать и как индивидное, и как личностное свойство человека.

Первая точка зрения принадлежит В. С. Мерлину и его последователям, которые анализируют тревожность как обобщенную характеристику психической деятельности, связанную с инертностью нервных процессов (Мерлин В. С, 1964; Белоус В.В., 1967), то есть как психодинамическое свойство темперамента.

Трактовка тревожности как личностного свойства во многом опирается на идеи психоаналитиков «новой волны» (К. Хорни, Г. Салливана и др.), согласно которым она является следствием фрустрации межличностной надежности со стороны ближайшего окружения (Прихожан А. М., 1998 и др.).

Соответственно, к настоящему моменту механизмы формирования тревожности остаются неопределенными, и проблема обращения к этому психическому свойству в практике психологической помощи во многом сводится к тому, является ли она врожденной, генетически обусловленной чертой, или складывается под влиянием различных жизненных обстоятельств. Попытку примирить эти, в сущности, противоположные позиции предприняла А. М. Прихожан, описавшая два типа тревожности (1977):

• беспредметную тревожность, когда человек не может соотнести возникающие у него переживания с конкретными объектами;
• тревожность как склонность к ожиданию неблагополучия в различных видах деятельности и общения.

При этом первый вариант тревожности обусловлен особенностями нервной системы, то есть нейрофизиологическими свойствами организма, и является врожденным, в то время как второй связан с особенностями формирования личности в течение жизни.

В целом, можно отметить, что, вероятнее всего, у одних людей существуют генетически обусловленные предпосылки к формированию тревожности, в то время как у других данное психическое свойство является приобретенном в индивидуальном жизненном опыте.

Исследования А. М. Прихожан (2001) показали, что существуют различные формы тревожности, то есть особые способы ее переживания, осознания, вербализации и преодоления. Среди них можно выделить следующие варианты переживания и преодоления тревожности.

Открытая тревожность — сознательно переживаемая и проявляющаяся в деятельности в виде состояния тревоги. Она может существовать в различных формах, например:

• как острая, нерегулируемая или слабо регулируемая тревожность, чаще всего дезорганизующая деятельность человека;
• регулируемая и компенсируемая тревожность, которая может использоваться человеком в качестве стимула для выполнения соответствующей деятельности, что, впрочем, возможно преимущественно в стабильных, привычных ситуациях;
• культивируемая тревожность, связанная с поиском «вторичных выгод» от собственной тревожности, что требует определенной личностной зрелости (соответственно, эта форма тревожности появляется только в подростковом возрасте).

Скрытая тревожность - в разной степени неосознаваемая, проявляющаяся либо в чрезмерном спокойствии, нечувствительности к реальному неблагополучию и даже отрицании его, либо косвенным путем через специфические формы поведения (теребление волос, расхаживание из стороны в сторону, постукивание пальцами по столу и т. д.); неадекватное спокойствие (реакции по принципу «У меня все в порядке!», связанные с компенсаторно-защитной попыткой поддержать самооценку; низкая самооценка в сознание не допускается); уход от ситуации.

Таким образом, следует заметить, что состояние тревоги или тревожность как психическое свойство находятся в конфронтации с базовыми личностными потребностями: потребностью в эмоциональном благополучии, чувстве уверенности, безопасности. С этим связаны значительные трудности в работе с тревожными людьми: они, несмотря на выраженное стремление избавиться от тревожности, неосознанно сопротивляются попыткам помочь им сделать это. Причина такого сопротивления им самим непонятна и трактуется ими, как правило, неадекватно.

Специфическая особенность тревожности как личностного свойства заключается в том, что она имеет собственную побудительную силу. Возникновение и закрепление тревожности во многом обусловлено неудовлетворением актуальных потребностей человека, которые приобретают гипертрофированный характер. Закрепление и усиление тревожности происходит по механизму «замкнутого психологического круга» (Прихожан А. М., 1998; см. рис. 3).

Расшифровать механизм «замкнутого психологического круга» можно следующим образом: возникающая в процессе деятельности тревога частично снижает ее эффективность, что приводит к негативным самооценкам либо оценкам со стороны окружающих, которые, в свою очередь, подтверждают правомерность тревоги в подобных ситуациях. При этом, поскольку переживание тревоги является субъективно неблагоприятным состоянием, оно может не осознаваться человеком.

Рис. 3. Механизм «замкнутого психологического круга»

Учитывая обнаруженную В. А. Бакеевым. (1974) прямую взаимосвязь между тревожностью и внушаемостью личности, можно предположить, что последняя приводит к усилению и укреплению «замкнутого психологического круга», констеллирующего тревожность. Анализ механизма «замкнутого психологического круга» позволяет отметить, что тревожность зачастую подкрепляется той ситуацией, в которой она однажды возникла. В последнее время в экспериментальных исследованиях все чаще делается акцент не столько на отдельной черте, сколько на особенностях ситуации и взаимодействия личности с ситуацией. В частности, выделяют либо общую неспецифическую личностную тревожность, либо специфическую, характерную для определенного класса ситуаций (Ханин Ю. Л., 1980; Костина Л. М., 2002 и др.).

Согласно «Краткому психологическому словарю» (1985), ситуация представляет собой систему внешних по отношению к субъекту условий, побуждающих и опосредующих его активность. Она предъявляет к человеку определенные требования, реализация которых создает предпосылки к ее преобразованию или преодолению. Тревожность могут вызывать только те ситуации, которые личностно значимы для субъекта, соответствуют его актуальным потребностям. При этом возникшая тревожность может как оказывать мобилизующий эффект, так и вызывать дезорганизацию поведения в рамках данной ситуации по принципу «выученной беспомощности» (Шапкин С. А., 1997).

Таким образом, тревожность представляет собой фактор, опосредующий поведение человека либо в конкретных, либо в широком диапазоне ситуаций. Несмотря на то что существование феномена тревожности у практикующих психологов (да и не только) не вызывает сомнений, ее проявления в поведении проследить довольно сложно. Это связано с тем, что тревожность часто маскируется под поведенческие проявления других проблем, таких как агрессивность, зависимость и склонность к подчинению, лживость, лень как результат «выученной беспомощности», ложная гиперактивность, уход в болезнь и т. д. (Прихожан А. М., 2001).

Подводя итог анализу результатов исследований, посвященных проблемам тревоги и тревожности, можно отметить следующие существенные моменты.

• В современной психологии тревога понимается как психическое состояние, а тревожность - как психическое свойство, детерминированное генетически, онтогенетически или ситуационно.
• Состояние тревоги и тревожность как личностная черта оказывают неоднозначное воздействие на эффективность деятельности, которая определяется соответствием уровня тревоги оптимальному для конкретного человека состоянию. В целом, эффект может быть как мобилизующий, так и дезорганизующий, причем чем интенсивнее состояние тревоги, тем более вероятен дезорганизующий эффект.
• Тревожность обладает силой самоподкрепления и может приводить к формированию «выученной беспомощности».
• Тревога и тревожность не всегда осознаются субъектом и могут регулировать его поведение на неосознаваемом уровне. Наблюдение тревожного поведения «со стороны» также зачастую затруднительно в силу того, что тревожность может маскироваться под другие поведенческие проявления.

Исходя из общетеоретических представлений о сущности тревоги как психического состояния и тревожности как психического свойства далее мы подробно рассмотрим специфику тревожности в детском возрасте и ее особое проявление - школьную тревожность.

Стресс и тревога

Любопытно, что первая книга Ганса Селье «Стресс» вышла в том же самом 1950 году, что и первое издание моей книги «Смысл тревоги», ровно в середине двадцатого века. С этого момента тема стресса начинает привлекать к себе внимание психологов и врачей. В другой книге, опубликованной на шесть лет позже, Селье дает такое определение понятию «стресс»: это «приспособление, в процессе которого возникает антагонизм между агрессивным воздействием и противодействием ему со стороны тела». Стресс есть реакция на «изнашивание тела человека».

Он выдвинул концепцию общего адаптационного синдрома. Этот синдром, в котором участвуют различные органы (эндокринные железы и нервная система), помогает нам приспосабливаться к постоянным изменениям, происходящим вокруг нас. «Секрет здоровья и счастья заключается в успешной адаптации к постоянно изменяющимся условиям жизни на нашем земном шаре; если адаптация неуспешна, человек получает за это наказание в виде болезней или несчастья». По его мнению, каждый человек рождается с каким-то определенным запасом адаптационной энергии.

Возможно, что все это верно с физиологической точки зрения, но я ставлю под сомнение психологический смысл этой теории. Разве энергия не зависит отчасти от интереса и желания человека выполнить поставленную задачу? Исследуя людей пожилого возраста, мы видим, например, что человек превращается в дряхлого старика не только из-за своего возраста, но и потому, что его ничего не интересует. И разве мозг не черпает свою энергию из желания выполнить привлекательную задачу?

У психологов появилась тенденция использовать слово «стресс» как синоним слова «тревога», и стоит поговорить об этом подробнее. Книги, описывающие тревогу, говорят о «стрессе»; этот же термин постоянно слышишь на конференциях, посвященных тревоге. Я не согласен с отождествлением этих двух понятий; по моему мнению, словом «стресс» нельзя называть то беспокойство, которое мы обычно называем тревогой. Это не спор с классическими трудами Селье, который сделал важные открытия в области экспериментальной медицины и хирургии. Термин «стресс» вполне адекватен потребностям той области знаний, но в психологии он не вмещает всего богатого смысла слова «тревога».

Слово «стресс» (что означает давление, напряжение) - термин инженерный или физический. Оно завоевало популярность в психологии, поскольку стресс легко определить, представить себе и, как правило, легко измерить, чего не скажешь о понятии «тревога». Достаточно легко найти тот уровень стресса, при котором человек «ломается». Очевидно, что в нашей культуре - благодаря революционным скачкам в развитии техники, разрушению системы ценностей и т. д. - человек подвергается особенно сильному воздействию стрессов. Об этом же свидетельствует и распространенность заболеваний, вызванных стрессом, - болезней сердца, атеросклероза и бесконечного множества других патологических состояний. В наше время на любой вечеринке люди обсуждают стресс и его разрушительное действие. Выражение «психологический стресс» стало привычным, хотя, заглянув в толковый словарь, я нашел, что такое значение слова «стресс» стоит лишь на восьмом месте.

Когда термин «стресс» используется как синоним слова «тревога», меняются акценты: ударение ставится на том, что нечто воздействует на человека. Оно описывает объективную картину, но оставляет за рамками субъективный аспект. Я, конечно, понимаю, что многие люди, использующие термин «стресс», описывают им и свои внутренние переживания. Джордж Ингел говорит о том, что стресс может быть связан с внутренними переживаниями, в качестве примера он приводит тоску. Но мы скажем, что нормальная тоска есть результат смерти человека, которого мы любим, который, без сомнения, находится вне нас. И в этом случае в концепции стресса подчеркиваются те факторы, которые действуют на человека. Тоска же, вызванная мыслью о том, что однажды меня не станет, это тревога, а не стресс. Невротическая тревога может заключаться, например, в том, что человек с таким огромным сожалением относится к страданиям, пережитым его ребенком в прошлом, что не позволяет ему даже выйти на улицу поиграть.

Хотя люди, использующие термин «стресс», уверяют, что сюда входит и психологический аспект, термин слишком сильно подчеркивает внешнее воздействие на человека. Это имеет смысл в тех областях, откуда термин был заимствован: инженер думает о том, какое давление на мост оказывает тяжелый грузовик, или о том, перенесет ли дом воздействие землетрясения. В сфере инженерных наук субъективный аспект можно не принимать во внимание. Но тревога неразрывно связана с сознанием и субъективными переживаниями человека. Даже Фрейд говорил о том, что тревога связана с внутренними чувствами, в то время как страх имеет отношение к внешним объектам.

С психологической точки зрения решающую роль играет то, как человек интерпретирует угрозу. Аарон Бек утверждал, что для возникновения тревоги важны не столько сами ситуации стресса, сколько то, как человек эти ситуации воспринимает. Барн, Роз и Мэсон исследовали тревогу у солдат, участвовавших в боевых действиях во время войны во Вьетнаме (на этот раз объектом их интереса были водители вертолетов). Они писали, что полет или даже смерть нельзя назвать стрессом, если не учитывать то, как каждый человек воспринимал опасность. Слова «воспринимать» и «интерпретировать» описывают субъективные процессы, которые включает в себя тревога, но не стресс.

Таким образом, употребляя термин «стресс» как синоним тревоги, мы не можем отличить одну эмоцию от другой . Продолжительное чувство злости или хроническое чувство вины являются такой же причиной стресса, как постоянный страх. Мы не можем разграничить эти состояния, если используем для всех один термин - «стресс». Мы не сможем также отделить страх от тревоги. Когда Том, история которого была приведена выше, ощущал страх (например, в тот момент, когда он положил не на место важные бумаги в лаборатории), активность его желудка резко снижалась. Его желудок «отключался». Если же Том испытывал тревогу (после бессонной ночи), беспокоясь о перспективах работы в лаборатории, желудок работал с наивысшей активностью. В отличие от ситуации страха, при тревоге желудок работал сверх меры. Если и то, и другое состояние назвать одним словом «стресс», их существенные отличия будут потеряны.

Несмотря на то, что в своих новых книгах Селье оспаривает некоторые свои прежние представления, его первоначальный тезис - «Любой стресс вредит организму» - в Америке понимают как призыв избегать всевозможных стрессов или, по меньшей мере, стремиться к этому. Селье обратил внимание на эту проблему, и одна из его книг посвящается тем, «кто не боится наслаждаться стрессом полноты жизни и не является столь наивным, чтобы полагать, что это достижимо без интеллектуальных усилий». Можно вспомнить высказывание, приписываемое Хадсону Хогленду: «Раний подъем с постели по утрам - важный источник стресса». Это так. Тем не менее, мы регулярно поднимаемся с постели рано.

Более того, дополнительный стресс может в значительной мере освобождать человека от тревоги. Во время войны в Великобритании в период бомбежек, острого недостатка продуктов и событий, вызывающих стресс, отмечалось значительное снижение количества неврозов. Подобная картина наблюдалась и во многих других странах. В период стресса невротические проблемы исчезают, потому что у людей появляются совершенно конкретные поводы для беспокойства, на которых они могут сосредоточиться. В подобных ситуациях воздействие стресса на человека прямо противоположно воздействию тревоги. В ситуации интенсивного стресса человек может освободиться от тревоги.

Кроме того, чтобы увидеть неадекватность термина «стресс» как синонима тревоги, попробуем подставить его в высказывание Лиделла: «Тревога является как бы тенью мышления, поэтому чем больше мы узнаем о тревоге, тем лучше можем понять мышление человека». Если сказать «Стресс является как бы тенью мышления», - это выражение не будет иметь смысла. То же самое получится и с высказыванием Кюби: «Тревога предшествует развитию мышления». Выражение «Стресс предшествует развитию мышления» совсем не передает идеи Кюби, говорившего о том, что мысль появляется в результате «разрыва» между стимулом и реакцией, между Я и объектом. «Стресс» - чисто физиологический термин. Именно так и использовал его сам Селье.

Тревога определяется тем, как человек относится к стрессу, как он его принимает и интерпретирует. Стресс по отношению к тревоге находится как бы на промежуточной станции. Тревога - это то, что мы делаем со стрессом.

Грегори Бейтсон, говоря о психологах, путающих часть и целое, с грустью восклицает: «Да поможет Бог тому психологу, который считает, что часть реально существует!» Я полагаю, что стресс является частью опасной ситуации и, если мы хотим говорить о целом, следует использовать слово «тревога».

Замена этого слова другими терминами обычно обедняет наше понимание. Слово «тревога» обладает богатым смыслом, хотя это и затрудняет работу психолога. Оно занимает центральное место в литературе, живописи и философии. Когда Кьеркегор говорит: «Тревога есть головокружение свободы», - он говорит слова, понятные любому художнику или писателю, хотя понимание такого выражения труднее дается психологам.

Из книги Психика и её лечение: Психоаналитический подход автора Тэхкэ Вейкко

Из книги Укроти дурной нрав! Самопомощь для взрывных автора Власова Нелли Макаровна

Не всякий стресс – стресс. И несчастье может быть благословением Не делайте из травм культа! Возвращаться к ним в мыслях и проклинать – это путь к неврозу и самоистязанию.Даже катастрофы можно превратить в интересные события.Когда висишь на волоске, радуйся совершенно

Из книги Смысл тревоги автора Мэй Ролло Р

Тревога и двадцатый век Но есть эпохи, когда целое поколение оказывается между двумя эпохами, между двумя укладами жизни в такой степени, что утрачивает всякую естественность, всякую преемственность в обычаях, всякую защищенность и непорочность! Герман Гессе. «Степной

Из книги Смертельные эмоции автора Колберт Дон

Тревога в философии У меня нет желания говорить высокие слова обо всей нашей эпохе, но тот, кто наблюдал жизнь современного поколения, едва ли может отрицать, что абсурдность нашей жизни, а также причина тревоги и беспокойства нашего поколения заключается в следующем: с

Из книги Анатомия страха [Трактат о храбрости] автора Марина Хосе Антонио

Из книги Как победить стресс и депрессию автора Маккей Мэтью

7. Элементарная картография: стресс, тревога и страх Прежде чем мы начнем препарировать страх, следует конкретизировать некоторые термины, ибо язык страха чрезвычайно богат, но недостаточно хорошо систематизирован. Такие слова, как „стресс“, „тревога“, „испуг“,

Из книги Открытие смерти в детстве и позднее автора Энтони Сильвия

Тревога Тревога - основной симптом генерализованного тревожного расстройства3. Ваше состояние можно назвать проблемным, если вы испытываете чрезмерную тревогу в течение довольно длительного временного периода (например, нескольких недель). Состояние болезненной

Из книги На ты с аутизмом автора Гринспен Стенли

Глава VIII ТРЕВОГА И СТРЕСС Перспектива вечного страдания или удовольствия, пусть отдаленная, должна вызывать эмоции. Даже те, кто, будучи «не сократиками, а скептиками, думают не об умирающем животном, которое сбросит покровы плоти, освобождая некий вечный дух, а об

Из книги Экстремальные ситуации автора Малкина-Пых Ирина Германовна

Тревога Многие дети с РАС, особенно те, кто обостренно реагирует на раздражители, склонны испытывать тревогу и страх и все время думать о худшем, что может произойти. Их нервная система легко перегружается осознанием своих ощущений, и они остро реагируют на собственные

Из книги Психология вредных привычек автора О’Коннор Ричард

2.1 СТРЕСС, ТРАВМАТИЧЕСКИЙ СТРЕСС Исследования в области посттравматического стресса развивались независимо от исследований стресса, и до настоящего времени эти две области имеют мало общего. Центральными положениями в концепции стресса, предложенной в 1936 г. Гансом

Из книги Трудные люди. Как налаживать хорошие отношения с конфликтными людьми автора Макграт Хелен

Тревога Тревога – это особый дикий зверь, хотя она часто сопровождает депрессию. Около 60 % пациентов имеют симптомы и того, и другого. Часто бывает трудно вычленить, что начинается раньше и что лечить в первую очередь, поскольку симптомы тревоги мешают терапии

Из книги Теория семейных систем Мюррея Боуэна. Основные понятия, методы и клиническая практика автора Коллектив авторов

Что такое тревога Тревога – это разновидность страха. И страх, и тревога представляют собой адаптивные реакции на опасность. Мы говорим о тревоге, когда опасность не столь очевидна и непосредственная угроза еще не наступила, а лишь предполагается или когда тревожное

Из книги Как укротить эмоции. Техники по самоконтролю от профессионального психолога автора Жуковец Руслан

Как связаны между собой тревога и стресс Стресс представляет собой одну из форм тревоги, причем зачастую неосознанную и подавляемую. Чувство опасности при стрессе возникает в том случае, когда мы чувствуем, что нам не хватает сил или способностей для того, чтобы

Из книги Преодоление тревоги. Как рождается мир в душе автора Колпакова Марианна Юрьевна

Определение, в какой степени тревога и стресс влияют на эмоциональный процесс в браке и на взаимосвязанные треугольники Стрессоры и изменения во взаимоотношениях являются основными причинами возникновения семейных проблем. Пары варьируют по степени понимания ими

Из книги автора

Тревога Тревога, как и любая другая эмоция, не возникает из ниоткуда – она либо является реакцией на страх, либо берет начало в модели идеального поведения, которой должен следовать человек. В первом случае тревога является выходом из того оцепенения, в которое мы

Из книги автора

Тревога как ответ на стресс Еще одним типом теорий тревоги являются так называемые стрессовые теории. Их приверженцы полагают, что нормальная и болезненная тревоги имеют общее происхождение и основание. Болезненная тревога рассматривается как чрезмерно длительный и

Тревожность

Склонность индивида к переживанию тревоги , характеризующаяся низким порогом возникновения реакции тревоги ; один из основных параметров индивидуальных различий, Т. обычно повышена при нервно-психических и тяжелых соматических заболеваниях, а также у здоровых людей, переживающих последствия психической травмы , у многих групп лиц с отклоняющимся поведением . В целом Т. является субъективным проявлением неблагополучия личности . Современные исследования Т. направлены на различение ситуативной Т., связанной с конкретной внешней ситуацией , и личностной Т., являющейся стабильным свойством личности, а также на разработку методов анализа Т. как результата взаимодействий личности и ее окружения.

Краткий психологический словарь. - Ростов-на-Дону: «ФЕНИКС» . Л.А.Карпенко, А.В.Петровский, М. Г. Ярошевский . 1998 .

Тревожность

(готовность к страху)

Состояние целесообразного подготовительного повышения сенсорного внимания и моторного напряжения в ситуации возможной опасности, обеспечивающее соответственную реакцию на страх. Черта личностная, проявляемая в легком и частом появлении состояний тревоги. Склонность индивида к переживанию тревоги, характерная низким порогом появления тревоги; один из основных параметров различий индивидуальных.

В целом тревожность - субъективное проявление неблагополучия личности. Тревожность возникает при благоприятном фоне свойств системы нервной и эндокринной, но формируется прижизненно, прежде всего в силу нарушения форм внутриличностного и межличностного общения, - например, между родителями и детьми.

Она обычно повышена:

1 ) при заболеваниях нервно-психических и тяжелых соматических;

2 ) у здоровых людей, переживающих последствия травмы психической;

3 ) у многих групп людей с поведением отклоняющимся.

Исследования тревожности направлены на различение:

1 ) тревожности ситуативной - связанной с конкретной внешней ситуацией;

2 ) тревожности личностной - стабильного свойства личности.

Также разрабатываются методы анализа тревожности как результата взаимодействий личности и ее окружения.

Словарь практического психолога. - М.: АСТ, Харвест . С. Ю. Головин . 1998 .

Черта личности.

Специфика.

Проявляется в легком и частом возникновении состояний тревоги. Тревожность возникает при благоприятном фоне свойств нервной и эндокринной систем, но формируется прижизненно, прежде всего в силу нарушения форм внутри- и межличностного общения, например между родителями и детьми.

Психологический словарь . И.М. Кондаков . 2000 .

ТРЕВОЖНОСТЬ

(англ. anxiety ) - индивидуальная психологическая особенность, проявляющаяся в склонности человека к частым и интенсивным переживаниям состояния тревоги , а также в низком пороге его возникновения. Рассматривается как личностное образование и/или как свойство темперамента , обусловленное слабостью нервных процессов.

Вопрос о причинах Т. открыт; в настоящее время преобладает т. зр., согласно которой Т., имея природную основу (свойства н . с .), складывается прижизненно, в результате действия социальных и личностных факторов. В дошкольном и младшем школьном возрастах главной причиной бывают нарушения детско-родительских отношений. В более взрослом возрасте Т. может порождаться внутренними конфликтами, преимущественно самооценочного характера.

Выделяется устойчивая Т. в к.-л. сфере - частная , «связанная» (школьная, экзаменационная, межличностная и др.) и общая , «разлитая», свободно меняющая объекты в зависимости от изменения их значимости для человека. Различается также адекватная Т., являющаяся отражением неблагополучия человека в той или иной области, хотя конкретная ситуация может не содержать угрозы, и неадекватная Т., или собственно Т. - в благополучных для индивида областях действительности (Л . И . Божович , В. Р. Кисловская).

Т. является показателем неблагополучия личностного развития и, в свою очередь, оказывает на него отрицат. влияние. Такое же влияние имеет и нечувствительность к реальному неблагополучию, «защищенность», возникающая под действием защитных механизмов, прежде всего вытеснения, и проявляющаяся в отсутствии тревоги даже в потенциально угрожающих ситуациях (см. , Поллианны механизм ). Т. может явиться предвестником невроза , а также его симптомом и механизмом развития. Входит в качестве одного из основных компонентов в «посттравматический синдром» , т. е. комплекс переживаний, обусловленных пережитой психической и/или физической травмой (см. ). Среди др. видов психических расстройств с Т. связаны также , ипохондрия, , и др. Впервые была описана З . Фрейдом (1925). См. также . (А. М. Прихожан.)

Большой психологический словарь. - М.: Прайм-ЕВРОЗНАК . Под ред. Б.Г. Мещерякова, акад. В.П. Зинченко . 2003 .

Тревожность

   ТРЕВОЖНОСТЬ (с. 611)

В русском языке слово тревожность относится в разряду редко употребляемых. Гораздо чаще, когда заходит речь про обозначаемое им явление, используются существительное и производные от него глагол тревожиться и прилагательное тревожный . Однако в профессиональном лексиконе психологов слово тревожность используется довольно часто. Им принято обозначать эквивалент английского слова anxiety , которое универсальные словари традиционно переводят как , беспокойство . Но если тревогу можно трактовать как особое эмоциональное состояние, возникающее у человека в определенные моменты, то существует еще одно явление, обозначаемое английским anxiety , - склонность к этому состоянию как индивидуально-психологическая черта. По-английски и то и другое называется одинаково, но по-русски назвать второе тревогой было бы неточно. Пришлось слово модифицировать, вернее - использовать редкий русский вариант, которым и стали называть оба явления - и переживание, и склонность к нему, выделяя соответственно ситуативную и личностную тревожность.

Такое подразделение уходит корнями в седую древность. Две тысячи лет назад Цицерон в трактате «Тускуланские беседы» писал: «Тревожность как черта характера (anxietas ) отличается от состояния тревоги (апдог ) втом смысле, что тот, кто иногда испытывает страх, необязательно всегда встревожен, а тот, кто тревожен, необязательно во всех случаях испытывает страх». Анализируя это суждение, Г.Айзенк указывает: «Из контекста видно, что под тревожностью как чертой характера Марк Тулий Цицерон понимает относительно постоянное состояние сильного возбуждения симпатической нервной системы, страха и повышенной эмоциональности, в то время как состояние тревожности представляет собой состояние человека в конкретный момент, независимое от уровня эмоциональности, обычного для данного человека». В 1970 г. Ч.Спилбергер с коллегами опубликовал опросник, который может быть использован для эмпирического исследования различия между тревожностью как чертой характера и тревожностью как состоянием.

В упомянутом трактате Цицерона также сформулирована идея, предвосхитившая современное представление о тревожности как результате научения. Цицерон писал: «Кто страдает, тот боится, ибо причины, вызывающие страдание, при угрозе их появления вызывают страх». И далее: «Страх вызывается отсутствующими факторами, присутствие которых вызывает страдание». Это представление созвучно с теорией обусловливания, если рассматривать тревожность () как условную реакцию, а страдание (например, ) как безусловную. Наконец, говоря: «Уберите страдание, и страх исчезнет», Цицерон предвосхищает концепцию исчезновения тревожности, которая гласит: если условный стимул предъявляется без безусловного и типичного ответа на него, то условная реакция исчезнет, а следовательно - если убрать болезненную безусловную реакцию, то угаснет и условная. На этих постулатах основывается современная поведенческая терапия тревожности.

Однако, несмотря на давнюю, уходящую корнями в античность предысторию, проблема тревожности в психологии стала активно разрабатываться сравнительно недавно. В 1927 г. в журнале Psychological Abstracts в обширном своде научных публикаций упоминались всего 3 статьи на эту тему. Тридцать лет спустя эта цифра уже превысила две сотни, а в 1995 г. достигла 600.

Принято считать, что проблема тревожности как проблема собственно психологическая была впервые поставлена и подверглась специальному рассмотрению в трудах З.Фрейда. При этом необходимо отметить, что взгляды Фрейда во многом близки к философской традиции, берущей свое начало от С.Кьеркегора (эту близость подчеркивают многие исследователи, в частности известный отечественный знаток фрейдизма В.М.Лейбин, хотя сам Фрейд избегал указаний на философские источники своих идей и вообще старался дистанцироваться от философствования.) Эта близость особенно интересна в понимании тревоги и страха. И Кьеркегор, и Фрейд признавали необходимость разграничения страха и тревоги, считая, что страх - реакция на конкретную опасность, тогда как тревожность - реакция на опасность, неизвестную и неопределяемую.

Считая, что понимание тревожности имеет чрезвычайно большое значение для объяснения психической жизни человека, Фрейд очень скрупулезно подходил к анализу данного явления, неоднократно пересматривал и уточнял свою концепцию - главным образом в тех ее частях, которые касаются причин и функций тревожности. Классической работой Фрейда по этой проблеме является его книга «Торможение. Симптом. Тревожность» (1926), которая уже через год после ее выхода была издана в переводе на русский язык под названием «Страх». (Особенности переводов лишний раз указывают на расплывчатость и многозначность самого понятия: немецкий термин Фрейда Angst на русский язык в большинстве случаев переводится как , на английский - anxiety. )

Фрейд определял тревожность как неприятное переживание, выступающее сигналом предвосхищаемой опасности. Содержание тревожности - чувства неопределенности и беспомощности. Тревожность характеризуется тремя основными признаками - специфическим чувством неприятного; соответствующими соматическими реакциями (прежде всего усилением сердцебиения); осознанием этого переживания. Первоначально Фрейд допускал и существование бессознательной тревожности, однако затем пришел к заключению, что это состояние переживается сознательно и сопровождается возрастанием умения справляться с опасностью (с помощью борьбы или бегства). Тревожность помещается им в Эго. Что касается бессознательной тревожности, то в дальнейшем она стала рассматриваться в русле исследований психологической защиты (А. Фрейд и др.)

По мнению Фрейда, тревожность выступает повторением в наших фантазиях ситуаций, связанных с испытанными в прошлом опыте переживаниями беспомощности. Прообразом таких ситуаций является травма рождения. Эта идея в дальнейшем, вплоть до наших дней, активно разрабатывалась, причем порой в неожиданных формах. О. Ранк довел ее до логического завершения (а по мнению Фрейда - до крайности), предложив рассматривать акт рождения как главную травму в жизни человека и анализируя всякое вновь возникающее переживание тревожности как попытку «все полнее отреагировать эту травму». В ряде современных работ эти идеи приобрели еще более отчетливое выражение - анализируются травмы внутриутробного периода и не просто момент отделения от матери, но весь перинатальный период (т.е. период от 28-й недели беременности до седьмых суток жизни новорожденного), а также отдельные этапы прохождения плода по родовому каналу. По мнению одного из крупнейших исследователей этого направления, С. Грофа, сегодня «убедительно доказано, что глубоко захороненная память о травме рождения оказывает сильное воздействие на психику и в дальнейшем может снова всплыть на поверхность». Тревога, с его точки зрения, «логично и естественно сопутствует процессу рождения ввиду того, что роды - это критическая для выживания ситуация, включающая предельный физический и эмоциональный стресс». По мнению Грофа, актуализация переживаний, связанных с травмой рождения, во взрослом возрасте может при определенных условиях восприниматься человеком как путь к серьезным духовным открытиям.

Для преодоления влияния травмы рождения принципиальное значение, по Грофу, имеет возобновление симбиотической связи новорожденного с матерью, чуткое обращение с ним. Что касается методов психотерапии, то здесь предлагаются «терапия первичного крика» А.Янова или всевозможные техники, связанные с повторным переживанием рождения (по-английски - rebirthing; по-русски так и читается минус недоступное английское произношение - получается ). По этому поводу A.M. Прихожан в своем обширном обзоре данной проблемы деликатно отмечает: «...подобная психотерапевтическая практика во многих случаях оказывается достаточно успешной. Всегда, однако, возникает вопрос: может ли успешность психотерапевтической работы являться доказательством исследовательских гипотез и построений, поскольку известно, что любые формы терапии и любые объяснительные модели, предлагаемые клиенту, могут оказывать позитивное воздействие не в силу своего содержания, а в результате побочных факторов: влияния терапевта, того, что объяснение делает ситуацию понятной, лишает ее неопределенности и тем самым снимает тревогу и напряжение и т.п.». С меньшей деликатностью можно было бы добавить, что во многих подобных случаях удается списать собственную несостоятельность на кого угодно, например на маму, чей организм в пору вашего в нем созревания якобы повел себя как-то неправильно и негуманно. Насколько такая рационализация способствует обретению подлинного душевного благополучия - вопрос очень спорный.

Возвращаясь к позиции Фрейда, необходимо упомянуть и его представление о видах и формах тревожности. Фрейд выделял три ее основных вида: 1) объективную, вызванную реальной внешней опасностью; 2) невротическую, вызванную опасностью неизвестной и неопределенной; 3) моральную, определяемую им как «тревожность совести». Анализ невротической тревожности позволил Фрейду выделить два ее основных отличия от объективной, то есть от реального страха. Невротическая тревожность отличается от объективной «в том, что опасность является внутренней, а не внешней, и в том, что она сознательно не признается». Основной источник невротической тревожности - боязнь потенциального вреда, который может причинить освобождение влечений.

Невротическая тревожность, по Фрейду, может существовать в трех основных формах. Во-первых, это «свободно плавающая», «свободно витающая» тревожность, или «готовность в виде тревоги», которую, как образно замечает Фрейд, тревожный человек носит повсюду с собой и которая всегда готова прикрепиться к любому более или менее подходящему объекту (как внешнему, так и внутреннему). Например, она может воплотиться в страх ожидания. Во-вторых, это фобические реакции, которые характеризуются их несоразмерностью вызвавшей ситуации, - боязнь высоты, змей, толпы, грома и т.п. В-третьих, это страх, возникающий при истерии и тяжелых неврозах и характеризующийся полным отсутствием связи с какой-либо внешней опасностью. Правда, сточки зрения Фрейда, разграничение объективной и невротической тревожности весьма условно, поскольку невротическая тревожность имеет тенденцию проецироваться вовне («прикрепляться к объекту»), приобретая вид реального страха, так как от внешней опасности избавиться легче, чем от внутренней. Моральная же тревожность, с точки зрения Фрейда, возникает вследствие восприятия Эго опасности, идущей от Суперэго. Она представляет собой, по сути, синтез объективной и невротической тревожности, так как Суперэго является проецированным голосом авторитета родителей и продуцирует вполне реальную боязнь угроз и наказаний - реальную по крайней мере для детей.

Несмотря на то что в наши дни идеи классического психоанализа уже не столь популярны в психологическом сообществе, как в прежние времена, необходимо признать, что представления Фрейда на долгие годы, вплоть до наших дней, определили основные направления изучения тревожности. Проблема тревожности получила дальнейшее развитие в русле неофрейдизма, в первую очередь в работах Г.С.Салливана, К.Хорни и Э.Фромма. О взглядах Хорни и Фромма следует сказать хотя бы несколько слов.

В работах Хорни особый акцент делается на роль неудовлетворения потребности в межличностной надежности. Рассматривая в качестве главной цели развития человека стремление к самореализации, Хорни оценивает тревогу как основное противодействие этой тенденции. Существуют различия между пониманием тревожности в ранних и более поздних работах Хорни. Неизменным, однако, оставалось подчеркивание роли среды в возникновении тревожности у ребенка. Возможности удовлетворения основных потребностей ребенка зависят от окружающих его людей. У ребенка есть и определенные межличностные потребности: в любви, заботе, одобрении со стороны других, более того, по мнению Хорни, человек нуждается в определенных столкновениях - «здоровых трениях» - с желаниями и волей других. Если эти потребности удовлетворяются в раннем опыте ребенка, если он чувствует любовь и поддержку окружающих, то у него развивается чувство безопасности и уверенности в себе. Но слишком часто близкие люди не могут создать для ребенка такой атмосферы: их отношение к ребенку блокируется их собственными искаженными, невротическими потребностями, конфликтами и ожиданиями. Вот как описывает Хорни искаженные отношения: «Они могут быть доминирующими, гиперопекающими, запугивающими, тревожными, чрезмерно требовательными, чрезмерно снисходительными, колеблющимися, некритичными, безразличными и т.п. В результате у ребенка развивается не чувство «мы», а переживание глубокой ненадежности и смутной озабоченности, для которой использую понятия «базисная тревожность». Это чувство изолированности и беспомощности в мире, который он воспринимает как потенциально враждебный себе».

Наиболее значимым в работах Хорни представляется именно выделение неудовлетворения потребности в межличностной безопасности, надежности как основного источника тревожности - прежде всего для детей.

В наиболее общей форме такая позиция выражена Э.Фроммом, который подчеркивал, что основным источником тревожности, внутреннего беспокойства является переживание отчужденности, связанное с представлением человека о себе как об отдельной личности, чувствующей в связи с этим свою беспомощность перед силами природы и общества. Основным путем разрешения этой ситуации Фромм считал самые различные формы любви между людьми. Недаром одним из первых в своей книге «Искусство любви» он назвал «Любовь - разрешение проблемы человеческого существования».

В совсем ином ключе подходили к проблеме тревожности представители поведенческого направления в психологии. Согласно взглядам классиков теории научения и представителей ее более современных ответвлений, тревожность и страх - очень близкие явления. И тревожность, и страх - эмоциональные реакции, возникающие на основе условного рефлекса. Они, в свою очередь, создают почву для широкого репертуара инструментальных реакций избегания, на основе которых и происходит социализация индивида, возникают (в случае закрепления неадаптивных форм) невротические нарушения.

Основателю бихевиоризма Дж. Уотсону принадлежит первое исследование сравнительной эффективности различных путей преодоления страха, а именно: 1) достаточно длительное отсутствие раздражителя, выкытающего страх; 2) словесное разъяснение с показом картинок пугающего объекта, разговорами о нем и т.п.; 3) «привыкание», при котором ребенку часто предъявляют пугающий раздражитель; 4) «социальный фактор» - подключение других детей, осуществляющееся в двух вариантах: в виде насмешек на «трусом» и в виде демонстрации «смелого» поведения и побуждения боящегося ребенка подражать такому поведению; 5) «переключение или выключение»: этот способ, судя по описанию, чрезвычайно близок к тому, что сегодня вслед за принадлежащим к этому направлению Дж. Вольпе принято обозначать как «последовательная десенсибилизация». Результативными оказались только два последних метода. Причем влияние «социального фактора» оказалось противоречивым и ограниченным. В случае насмешки он давал, как правило, отрицательный результат, а при подражании, хотя иногда и оказывал положительное воздействие, все же отмечались случаи, когда «смелый» ребенок заражался боязнью, а не наоборот. И лишь метод «переключения или выключения», широко используемый и в настоящее время, оказался подлинно эффективным.

Существенное влияние на изучение тревожности в русле теории научения оказала «концепция влечения» К.Л. Халла. Она легла в основу работ по тревожности, относящихся и к социальной школе научения, являющейся попыткой синтеза бихевиоризма и психоанализа, и к относящимся к другому крылу теории научения исследованиям Р. Спенс и Дж Тейлор. Последняя рассматривала тревожность (отличая ее от страха) как приобретенное влечение, имеющее стойкий характер. Ею была разработана так называемая Шкала проявлений тревожности для диагностики индивидуальных различий в предрасположенности к переживанию тревожности, получившая широкое распространение во всем мире, в том числе и в нашей стране. Существуют взрослый и детский варианты этой шкалы, созданные прежде всего для прогнозирования результатов деятельности. Применение их для этой цели обнаружило довольно сложную и противоречивую картину. Хотя в целом принято считать, что устойчивая тревожность способствует деятельности в относительно простых для человека ситуациях и препятствует в сложных, реальная картина оказывается более пестрой, особенно при работе с детьми. Так, весьма противоречивы данные относительно особо одаренных детей и людей с высоким интеллектом. Противоречивы данные и о связи между тревожностью, выявляемой по уже упомянутой шкале, и школьной успеваемостью. Сейчас в целом принято положение об индивидуализированном влиянии тревожности на успешность деятельности, индивидуальной «оптимальной зоне».

Особо изучалось действие устойчивой тревожности в оценочных ситуациях (так называемая тестовая тревожность). Значимость и специфическая сложность подобных ситуаций, их непосредственная связь с представлением о себе делает их особо «тревогогенными». Эта проблема подробно изучается в работах И.Г. Сарасона, в которых, в частности, показано, что тревожность перед экзаменами и тестовыми испытаниями отражает общую оценочную тревожность индивида. Для измерения тенденции к тревожности у детей в таких ситуациях был разработан ряд шкал, из которых наиболее известна «Шкала тестовой тревожности для детей». В одном из лонгитюдных исследований, проведенных с использованием этой шкалы, было, например, показано, что результаты тестов и экзаменов у детей с высоким уровнем тревожности хуже, чем у нетревожных, причем с возрастом эта тенденция усиливается.

В современных зарубежных и отечественных исследованиях тревожность рассматривается в самых различных аспектах. Значительная часть исследований посвящена установлению коррелятивных зависимостей между тревожностью и личностными, интеллектуальными особенностями, некоторыми особенностями познавательных процессов (в частности, восприятия временных интервалов), а также полом и национальностью детей, параметрами социальной среды и т.д. Однако полученные данные носят довольно противоречивый характер и указывают на связь тревожности с социальными и культурными условиями, что служит для исследователей дополнительным аргументом в пользу представлений о преимущественно личностной, социальной природе тревожности.

35 лет назад Н.Д. Левитов опубликовал статью, посвященную беспокойству и тревоге и включавшую обзор современных исследований данной проблемы («Вопросы психологии», 1969, № 1). В этом обзоре можно, в частности, найти такие слова: «...Сэрбин [вероятно, американский психолог Теодор Рой Сэрбин (Theodore Roy Sarbin ). - С.С.] полагает, что термин anxiety изжил себя и, пока он не имеет точного определения, лучше его в науке не применять. К сходному выводу приходит Д. Льюис. Он утверждает, что «понятие анксиету само находится под ударом, и существует возможность, что когда-нибудь в будущем без него обойдутся».

До сих пор это пророчество не сбылось!

Популярная психологическая энциклопедия. - М.: Эксмо . С.С. Степанов . 2005 .

Тревожность

Чувство страха и мрачные предчувствия, которые сопровождаются усиленной и продолжительно физиологической активацией. Как таковые, симптомы тревожности могут присутствовать во многих психических расстройствах. Уровень тревожности можно измерить различными способами: самоотчетом, измерением кожногальванической реакции или наблюдением за особенностями поведения (например, за возбужденными движениями, быстрой речью или потливостью).

Психология. А-Я. Словарь-справочник / Пер. с англ. К. С. Ткаченко. - М.: ФАИР-ПРЕСС . Майк Кордуэлл . 2000 .

Синонимы :